"Такого кризиса еще не было": профессор МГУ рассказала, что происходит с российской экономикой за полгода санкций

Экономист, профессор географического факультета МГУ Наталья Зубаревич в интервью порталу "Правмир" рассказала о том, что произошло с российской экономикой с начала "спецоперации", доходами населения и потребительским спросом.

Приводим основные тезисы:

• В марте всем казалось, что спад будет быстрый, сильный, резкий, не обвал, но более чем заметный. По факту это сменилось ощущением, что мы попали в долгую резину, которая тянется, тянется, тянется. Понятно, что бесконечно резина не может растягиваться.

Но все оказалось не так, как ожидалось. Если я правильно помню, еще была высоченная инфляция, очень дешевый рубль, Центробанк и Минфин в то время не накопили столько, сколько потом они накопили с относительно замороженных счетов. Все сильно поменялось. 

• Этот кризис, наверное, сложно было прогнозировать по той простой причине, что он — «невидана зверушка». Такого не было никогда.

Первое — все недооценили инерцию российской экономики, а в нее еще входит запасливость российского бизнеса. Запасы комплектующих, за исключением автопрома, оказались существенно больше, позволяя работать.

Второе — все недооценили профессионализм финансовых властей, которые купировали банковскую панику практически мгновенно. Но дальше не они, а уже жизнь привела к тому, что рубль, изрядно подешевевший, начал быстро толстеть, потому что уже не был конвертируемым.

Третье — завершалась инфляция, она практически остановилась, половину лета мы прожили с дефляцией (дефляция — снижение общего уровня цен на товары и услуги), пусть слабым, но удешевлением. 

Это тоже не ожидалось, потому что в развитом мире инфляция продолжается.

Одна из причин — это снижение платежеспособного спроса населения. Люди меньше потребляют, соответственно, выше цену поднять вы уже не можете.

• К вопросу о профессионализме — меры правительства по параллельному импорту. Они развязали руки. Не все получится, но обвальный шоковый спад не допустили.

А дальше — что вам больше нравится. Вам нравится упасть, полежать, поплакать, потом как-то выползать потихоньку, хотя непонятно как. Или то, что мы имеем сейчас — не быстро, не резко, шаг за шагом ухудшение, ухудшение и ухудшение по многим параметрам, не по всем. 

Падение продолжается, но у него невысокая скорость. Это позволяет адаптироваться и бизнесу, и населению.

• Почему люди словно ничего не замечают, все, как было, так оно и есть?

 Первый квартал дал спад реальных доходов населения — минус 1%, второй квартал — минус 2%. Но уже начали работать четкие меры, направленные на менее доходные группы населения — повышение минимального размера оплаты труда на 10%, индексация пенсий на 10% и повышение прожиточного минимума на 10%. 

Это значит, под него подпадают дополнительные группы населения, которые могут претендовать на помощь — низкодоходные, семьи с детьми.

Сыграла огромную роль еще одна мера — расширение круга получателей помощи для семей с детьми от 7 до 16 лет. 

Немалые деньги — под 500 миллиардов рублей. У нас много таких семей. 

Кто забыл, каждый 5-й российский ребенок живет в семье с доходами ниже прожиточного минимума.

Части семей с детьми помогли регулярные ежемесячные выплаты. Поэтому спад реальных доходов населения был скромным.

• Мы с вами сейчас наблюдаем фантастический эксперимент, которого у советской России не было. Потому что в 90-е кризис был обвальным — появились товары, рубль грохнулся, все резко обеднели, но можно было покупать. Дефицит закончился за несколько месяцев.

В 2009 году доходы так не падали. В 2015-м они упали. Росстат указал 5,7% падения доходов населения — сравните с нынешним 1-2% по кварталам. 

Короче говоря, люди тогда хорошо затянули пояса во всех социальных группах, но прежде всего в низкодоходных, потому что спектр потребления остался прежним. По деньгам хуже, но по возможностям потреблять принципиально ничего не изменилось.

• Сейчас мы с вами видим иную картину, когда много чего-то есть среди товаров, но оно худшего качества и становится дороже. 

Переход на потребительскую жизнь в обнимку с Китаем займет какое-то время в сознании людей. Веселого в этом ничего нет. 

Я пытаюсь объяснить, почему люди терпеливо адаптируются. Первая причина — адского падения доходов не было. Второе — ассортиментный ряд подужался, но жить как-то можно. Третье и важное: «Что я могу изменить? Я буду адаптироваться к тому, что есть», — это базовая логика поведения российского населения.

• О "дедолларизации".

Вы не можете вытащить со вклада ни доллары, ни евро. В рублях вам их выдадут, пожалуйста. Ввоз наличной валюты в Российскую Федерацию перекрыт — это сделали страны, у которых она основная. Не знаю, в такой ситуации мы еще не были.

Можно, конечно, вспоминать про Торгсин и изъятие валюты у нэпманов, это уже черный юмор. Непонятно.

• Бешеного роста безработицы нет. Это действительно так, в России все показатели безработицы на исторически минимальных уровнях. Безработица по методологии Международной организации труда (МОТ) — 4%, зарегистрированная безработица — 0,9%. Тишина. Потихоньку начинает расти неполная занятость, мы это увидели во втором квартале.

После ковидных проблем, когда приходилось повышать зарплаты, чтобы перетащить к себе работников, сейчас увольнять людей не спешат. Поэтому что-то заплатят, отправят в отпуск без сохранения содержания, но местечко будут греть. 

Поэтому не будет обвального роста безработицы. Он будет медленным. Как и падение доходов, и снижение ассортимента. 

Этот глагол я уже устала повторять, но он очень хороший — прилаживаться будем! Вот этим мы и занимаемся, наше население.

• Нефть — это главное сокровище нашего бюджета, потому что то, что мы зарабатываем на нефти, как минимум в 3 раза больше того, что российский бюджет зарабатывает на газе по налогообложению.

Запрет на импорт Европой российской нефти, если он состоится в декабре — это много. Он будет частично, на 2/3 точно, перекрыт альтернативными каналами сбыта — Индия, Китай. Гибкий рынок, танкерный, перенаправить можно. 

Вы дали дисконт, индусы у вас купили больше, а арабы, которые раньше поставляли индусам, перенаправят свою нефть в Европу. Этот рынок может подстраиваться [под ситуацию]. 

Но есть издержки транспортировки, страхования. Аренда танкеров для российской нефти будет стоить намного дороже. Продавать придется с дисконтом. 

Чтобы перебить арабскую нефть, надо давать такую цену, которая понравится Индии. Ничего личного, только бизнес.

Соответственно, доходность будет, но это по сырой нефти.

А вот с нефтепродуктами уже большой вопрос. На многих российских заводах используются технологии 50-х–60-х годов, где велика доля так называемых темных фракций — это мазут и дизтопливо. 

Мы вывозили из России больше половины мазута и дизтоплива, в основном, на европейский рынок, где современные нефтеперерабатывающие заводы еще раз делали перегонку и вырабатывали бензин. В конце февраля из-за санкций прекращена покупка российских нефтепродуктов.

Уже в апреле оптовая цена на бензин падала очень сильно, потому что заводы производили, а многие западные компании прекратили покупать нефтепродукты. И заводы пошли на плановые и внеплановые ремонты. 

Что будет в феврале 2023 года — дайте дожить. То, что пойдет волна плановых и внеплановых ремонтов — это к гадалке не ходи, потому что столько нефтепродуктов внутреннему рынку не надо. Но если сократится весь объем переработки нефти… Это же единый процесс, потому что если вы не перерабатываете, у вас и бензина будет меньше. 

Что будет с ценой на бензин, я вам пока сказать не могу. Когда упали оптовые цены, розничная цена на бензин практически не шелохнулась, ну, копеек 10 назад отыграли.